«Вы не очень представляете, что Польша за государство» — эксклюзивный комментарий «Русской Весне» из Варшавы

«Вы не очень представляете, что Польша за государство» — эксклюзивный комментарий «Русской Весне» из Варшавы

29 октября 2020 г. 12:49:53

Вчера «Русская Весна» рассказывала о многомиллионных протестах, которые сотрясают Варшаву и всю Польшу из-за запрета абортов и недовольства политикой властей в целом.

Мы поговорили с нашей соотечественницей Марией Стрельбицкой, которая уже много лет живёт в Польше, работает, растит ребёнка. Она ответила на вопросы «Русской Весны», рассказав, что же происходит.

— Прежде всего самый очевидный вопрос: Польша — светское государство, как вообще могло случиться так, что церковь вмешивается в вопросы деторождения и репродуктивную сферу?

— Вы, наверное, не очень представляете, каким государством является Польша. Польша давно и глубоко не светское государство. Да, у нас есть 25 и 53 статьи Конституции, которые говорят о том, что наше государство — светское. Но это только в теории.

Мария на фото слева. Фото: Facebook.com

Также в Польше существуют уроки религии в школе, которые длятся всё обучение там с первого по последний класс. Уроков религии у нас больше, чем по химии, физике и истории вместе взятых. Так у нас промывают мозг. Да, они не обязательны и можно не ходить на них. Но давление общества и так называемых традиций огромно, поэтому подавляющее большинство детей ходят. Эти уроки финансируются из бюджета страны. Чтобы вы понимали, это не обязательный предмет, но я за него плачу как человек, платящий налоги.

Кроме того, партия «Право и справедливость», которая с 2015 года получила власть в нашей стране, она получила её благодаря костёлу.

Потому что сорбонны, патриархи, епископы и так далее призывали голосовать за ПИС. И в данный момент ПИС отдаёт им дань за то, что те помогли им прийти к власти, и делает всё, что в данный момент костёл попросит.

Если вы знаете историю костёла, то изначально он во всём мире имел подобное отношение к женщинам. Женщины и права женщин всегда были разменной монетой между костёлом и властью. Только во всех западных цивилизованных странах это давным-давно уже прошло, а в Польше женщины до сих пор являются разменной монетой между костёлом и властью. И в данный момент это обострилось.

Нам тоже не очень понятно, почему именно сейчас это выплыло. С другой стороны — понятно. Потому что сейчас эпидемия. И так как через сейм это не прошло, потому что после сейма должно было быть голосование в сенате, — сенат заблокировал его. Но в связи с пандемией это можно было сделать в Верховном суде, что они и сделали.

Мы очень глубоко католическая страна, где в обязательном порядке все женятся только в костёле. Все крестят детей, все записывают детей на уроки религии. В третьем классе у нас первое причастие — это очень большой и важный праздник.

У нас очень большим и важным праздником является Рождество. Вся страна едет к родным, садится за стол и три дня просто едят — вот и весь праздник. У нас также очень большим праздником является Пасха. Опять же, три дня выходных, все едут к своей семье, сидят за столом и едят. Так что, у нас глубоко католическая страна, несмотря на нашу Конституцию.

— Мария, Вы русская, москвичка, сколько лет Вы уже живёте в Польше?

— Да, я москвичка. В Варшаве живу с 2004 года, то есть уже семнадцатый год.

— Была ли ситуация иной, когда Вы только приехали? Что менялось и был ли этот процесс незаметным, подводным?

— Когда я сюда приехала, ситуация была абсолютно точно такая же. Ещё до начала вообще протестов и какого-либо протестного движения, летом 2015 года, когда ещё у власти была другая партия, я познакомилась на улице с людьми, которые собирали подписи под проектом «Светская школа».

Мы хотели внести поправку в документ о введении религии в школах. Мы тогда собрали 150 тысяч подписей под тем, чтобы религия в школе не финансировалась из бюджета государства, а чтобы её финансировал костёл. Наш проект, наши подписи мы отдали в сейм, но, к сожалению, там его проголосовали, отправили в комиссию и в комиссии он просто, скажем так, «умер».

Можно сказать, что вообще большим катализатором изменений в сторону светскости и антикостёльных каких-то моментов в нашей стране стал выбор именно «Права и справедливости» в 2015 году в парламент. И вот сейчас было повторное голосование.

Раз в четыре года выбирают парламент. И сейчас у нас были выборы в парламент, они опять выиграли, но уже не так, не с таким перевесом. Но тем не менее, с перевесом. И это потихонечку ведёт нас в сторону секуляризации, светскости. Может быть, лет через 15–20 мы будем жить как в Чехии. Но на данный момент пока мы очень сильно завязаны на костёле.

— Как польская, так и зарубежная пресса пишет, что сейчас на улицы выходят и те, кто против нового коронавирусного локдауна, против экономической политики правительства. Это так? Велики ли претензии поляков к власти? Если выделить три основных причины этих претензий, какими они будут?

— Претензии у поляков к власти огромные, потому что власть сделала ряд непопулярных реформ. Например, связанных с сельскохозяйственными какими-то и фермерскими разными моментами, с пушным бизнесом, с ритуальным убоем.

Потому что мы производим большое количество мяса и мы его экспортируем в арабские страны и в Израиль. Соответственно, нужно специальное мясо. Специально кормят под присмотром этих коров, убивают так, чтобы их можно было бы отправлять и за рубеж.

И это всё у нас прикрыли, по-моему с сентября, и сейчас люди, которые этим занимались, да, на этом был завязан большой бизнес, вышли на улицы вместе с женщинами. И с нами вместе вышли таксисты, они блокировали тоже дорогу и предлагали, если вдруг будет преследование со стороны полиции, чтобы любой мог сесть в такси и они увезут по мере возможности.

Поэтому в связи с локдауном выйдет вся гастрономия и не исключено, что вообще большое количество сфер присоединится к нам, потому что наши протесты достаточно реальные, достаточно сильные.

И вообще, то, что было все эти годы, когда мы много раз выходили на улицу, у нас эти проекты о запрете абортов два раза попадали в сейм, в наш парламент. Ну, на данный момент это всё уже сегодня должны опубликовать. В четверг приняли, а сегодня должны опубликовать. Мы подозреваем, что не опубликуют, потому что закон вступает в силу с момента опубликования. Мы подозреваем, что его сегодня не опубликуют, потому что будут бояться. Наша сила настолько велика, что к нам начали присоединяться уже другие недовольные: народные массы и предприниматели.

— Каковы, на Ваш взгляд, перспективы протестов? Можно ли что-то изменить в сложившихся условиях?

— Мы надеемся, что перспективы у нас более чем радужные. Да, эта партия будет у власти ещё как минимум три года. Конечно, мы сомневаемся, что они распустят парламент и так далее, потому что парламент мог бы распуститься, если бы развалилась коалиция. Но коалиция правых партий вряд ли развалится. Хотя есть какой-то такой вариант и уже в нашей истории это было. Были досрочные выборы, было это в своё время. Вот может так случиться. Это маловероятно, но не исключено.

Мы подозреваем, что может получится так, что, например, не опубликуют этот закон, что будут, как три года назад, держать в нервном состоянии, подвешенном. Но я думаю, что мы всё ближе к концу этой власти и к концу власти костёла в нашей стране. Потому что на улицы вышли двадцатилетние.

Если до этого выходили в основном взрослые женщины и мужчины, люди, которым уже 30+, 40+ и так далее, то сейчас стала выходить молодёжь. И её реально очень много! Я хожу на все протесты, начиная с 2016 года. И такого количества молодежи, которая вышла сейчас, раньше не было. И это вся молодежь, которая уже не ходит в костёл, уже костёл не поддерживает.

Костёл понимает только вопрос денег. И спустя десять лет у него денег не будет. И наши власти, и наша политика, и наша страна в связи с этим действительно поменяются. Мы очень надеемся на то, что через 10 лет будем ближе к Чехии в этом плане, нежели к современной нашей Польше.

— Могут ли в России события пойти по такому сценарию?

— Про Россию мне сказать сложно, потому что это абсолютно две разные страны, абсолютно две разные ментальности и абсолютно две разные проблемы. Кроме того, в России аборты разрешены.

И я думаю, что в России никогда не возникнет такая ситуация, как в Польше, что будут запрещены аборты, если у плода генетически несовместимые с жизнью нарушения.

Это мне вообще кажется нереально. Россия не та страна и там медицина не на том уровне. Чтобы вы понимали, в Польше медицина на очень-очень низком уровне. В Польше операцию на коленке можно ждать полтора — два года и это нормально. В Польше к какому-то невропатологу можно стоять несколько месяцев в очереди. В Польше операцию на позвоночник можно ждать тоже год и сидеть год на обезболивающих. В России это невозможно и медицина на другом уровне. Но если речь идёт об абортах, то, может быть, в России и произойдут эти изменения. Я не знаю, сложно сказать…

Но я сомневаюсь, чтобы в России запретили аборты, как у нас, заставляя женщин рожать детей с синдромом Патау, которые умирают в течение нескольких дней, заставляют рожать эмбрионов без мозга и так далее. То есть с такими серьёзными нарушениями, где они умирают либо в утробе матери, либо сразу после появления на свет.

Вот сейчас в 13:00 мы выходим и идём под представительство фирмы, юридической канцелярии «Де-юрис», которая прописывает эти законы. От неё мы пойдём, скажем так, к нашему первому государственному телеканалу. А оттуда мы пойдём в сейм. И у нас на сегодня такой план. А в пятницу со всей страны в Варшаву созываются все, кто хочет протестовать.

Я думаю, что в пятницу мы заблокируем не только Варшаву, как мы это сделали в понедельник, когда встал весь город, чтобы заблокировать, а также подъезды к Варшаве со многих сторон.

Посмотрим, что будет. Потому что уже призвали войско и жандармерию на улице, чтобы помогать полиции, потому что полиция не справляется. Ну, в общем, можно только следить за развитием событий.

Но накал такой в обществе, какого не было ещё до этого. И вот даже если до этого мы там что-то кричали, какие-то кричалки, то сейчас все эти кричалки просто матерные.

И что самое интересное, очень многие деятели культуры, политики и так далее говорят: «Ой, ну нельзя так материться на улицах!». Дело в том, что наши постулаты, грубо говоря, на русском звучат как «Пошла на..., Пшулепская!». Это глава Верховного суда, которая, в общем-то, это всё пропихнула. И наши лозунги «Пошла на..., Пшулепская!» ещё несколько месяцев назад были невозможны.

На данный момент такой накал страстей, что эти матерные постулаты, они публикуются страйком, и они дальше транслируются. Конечно, там три-четыре буквы пресса убирает, потому что нельзя такие слова писать, в России тоже не напишут «пошёл н****», только «пошёл нах» и две точки. И здесь то же самое. То есть накал такой, что, я думаю, у нас что-то получится.

Мария Стрельбицкая. Фото: facebook.com/strmariastr